[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27]

 

К списку выпусков

Рязанские ведомости.1999. 29 июля. . 146. С.3.

В.В.Виноградов - член Общества исследователей Рязанского края.
Связь языковед и литературовед В.В.Виноградова с Рязанским краем.

                     Александров П.

Емельян Украинцев: Персонаж романа и исторического поиска.
Судьба дипломата Е.И.Украинцева (1641-1708).

                     Никитин А.

Рязанский Совет рабочих депутатов накануне Октября 1917 г.

                     Трибунский П.

Ожерелье купеческих усадеб на окской набережной.
Купеческие усадьбы в Касимове.

                     Филиппов Д.

 

Емельян Украинцев

   Имя российского дипломата рубежа XVII-XVIII вв. Емельяна Игнатьевича Украинцева знакомо каждому, кто читал роман А.Н.Толстого "Петр первый". Вспомните страницы, описывающие плавание корабля "Крепость", доставившего в 1699 г. московских послов Украинцева и Чередеева в Константинополь, томительные переговоры с турками, завершившиеся, наконец, подписанием 3 июня 1700 г. 30-летнего мира с Оттоманской Портой.

Далеко не все знают, однако, что речь идет не об удачливом исполнителе единичного дипломатического поручения Петра I, а о крупном государственном деятеле трех царствований, главе Посольского приказа в 1682-1699 гг. - фактически, министре иностранных дел тогдашней России. Несколько мастерских штрихов, понадобились писателю, чтобы образ Е.И.Украинцева ожил - в укор историкам, которые уделили этой фигуре незаслуженно мало внимания; лишь в последние годы положение начало меняться. Акцентировалось внимание на низком, едва ли не плебейском происхождении Украинцева, фальсифицированной родословной. Даже такой знаток XVII столетия, как С.Б.Веселовский почему-то считал Е.И.Украинцева "самородком из среды провинциальных подьячих".

В действительности, на вопрос о происхождении будущего дипломата исчерпывающе отвечает его фамилия. Украинцевы - один из немногих родов, чью историю мы можем успешно проследить с самого возникновения. Когда исследовательские пути лет десять назад подвели автора этих строк к изучению родословной Украинцевых, весьма вероятным представлялось рязанское происхождение Емельяна Игнатьевича: требовалось найти подтверждение этому.

Вообще говоря, место рождения любого человека допетровской эпохи мы не можем определить со стопроцентной уверенностью - метрических записей до 1721 г. не велось. В поисках правдоподобной гипотезы мы, как правило, исходим из общих соображений и знания присущих изучаемой эпохе взаимообусловленностей. Фрагментарность источниковой базы позволяет, однако, предполагать возможную утрату данных, представляющих всякого рода "отклонения от правил".

В нашем распоряжении - весьма обстоятельная генеалогия Украинцевых XVII столетия, сведения об их службах и землевладении, знание географических реалий. Родовую роспись, поданную Е.И.Украинцевым в Разрядный приказ 11 мая 1686 г. принято считать недостоверной из-за содержащейся в ней легенды о выезде предков рода из Польши: "повествуют старые яко Украинцовы прежде сего Лукиными или Лукашевичевыми прозывашеся и от киевских и волынских стран при русских великих князех на Резань заехаша или в войны польские и литовские в Российском царствии осташася".

Заметим, что в самом факте западнославянского происхождения рязанского дворянского рода нет ничего невероятного. Так, в 1514 г. Василий III пожаловал сына польского шляхтича Ивана Мечнянинова (Мечняковского) рязанской деревней Туралевой - от него пошел род Луниных, а деревня стала ныне селом Луниным. Другое дело, что в первых трех коленах родословной росписи Украинцевых содержится явная путаница, а ссылки на польско-литовский гербовник неубедительны. Но роспись и не настаивает на версии о польском происхождении Украинцевых категорически: "...а откуда свое начало и родословие ведут, и то наезды и война татарская на княжество резанское аки тьма покрыла и якобы в неведение привела, понеже от многой и частой войны татарской не токмо возможно было письма стародавные уберечь, но многие роду Украинцовых кровьми своими от татарского меча обагришася и живот свой скончаша".

Лукины действительно встречаются среди помещиков Каменского стана (Пронского уезда) в середине XVI в. Однако, как представляется, речь идет не о фамилии, которые у служилых людей в ту эпоху только начинали складываться, а об отчестве или дедичестве. Тогда основоположником рода должен быть признан некий Лука, живший на рубеже XV-XVI столетий.

Как известно, в терминологии XVI в. Украина - это вовсе не Малороссия, а Пронск, Михайлов, Ряжск: тогдашняя окраина государства, противостоящая Дикому Полю. Можно строить догадки, откуда у служилого человека Федора Лукина четыре с половиной века назад появилось прозвище "Украинец" - в строгом смысле все помещики Пронского уезда могли считаться украинцами - но оно полностью вытеснило календарное имя, и дети его писались в писцовых книгах 1597/98 гг. по отчеству Украинцевыми: "Ондрюшка, да Ивашка, да Лука Украинцовы дети Лукина". У внуков отчество становится уже дедичеством и, одновременно, закрепляется, как фамилия. Протофамилия (или скользящее дедичество) "Лукины" остается лишь в названии их родового поместья, сначала именовавшегося Подлесово Селище, а впоследствии фигурировавшего на карте Старожиловского района, как Лукино. Это сельцо на речке Итье во все эпохи оставалось небольшим: десяток дворов в XVII-XVIII вв., два десятка в XIX в., 35 - в начале нынешнего столетия. Места эти были малообжитыми или, скорее всего, запустевшими: название Подлесово Селище свидетельствует, что деревня возникла на месте старого поселения. Не считая полосы владычных деревень, вытянувшихся по левому берегу Прони, все пространство между реками Проней и Итьей было исстари занято лесом, который местные помещики расчищали под пашню вплоть до XVIII в. У истоков Итьи стояло дворцовое село Суйск - прежний Борисоглебский погост, являвшийся местным административным центром, наверное, еще во времена Пронского княжества. После Смутного времени Суйск был роздан в поместья - так здесь появились казаки-белоозерцы (о последних писалось в восемнадцатом выпуске "Рязанской старины" от 29 апреля 2000 г.).

То, что Лукиным-Украинцевым приходилось буквально осваивать эту территорию говорит и то, что соседняя деревня Беляевская значилась в писцовых книгах 1597/98 гг., как "починок Ивана Лукина", т.е. была основана представителем интересующего нас рода. В середине XVI в. мы встречаем в этих же местах владычного сына боярского (помещика, обязанного службой рязанскому архиепископу) Василия Лукина. Все это говорит, во-первых, о четкой географической локализации рода - его начало здесь, в бассейне речки Итьи; во-вторых - об их скромном социальном статусе. Никакой "средой провинциальных подьячих" тут, конечно, не пахло: Украинцевы привыкли владеть саблей и луком, иногда, вероятно, и сохой, но не пером. За право владения поместьями дворяне той эпохи платили в прямом смысле собственной кровью. XVII век не принес большой славы русскому оружию: поражения следовали чаще, чем победы и много служилых рязанских людей сложили свои головы далеко от дома. Родословная роспись Украинцевых напоминает мартиролог: "убит под Москвою от Крымского царя", "был в полону в Крыму 12 лет", "взят в полон под Чудновым", "убит от крымских татар под Пронским", "убит от крымских татар под Зарайским", "убит в Литве под Кричевым", "убит под Конотопом"...

Вот и дед будущего дипломата Юрий Иванович не вернулся домой - "умре в осаде в Смоленску в полку боярина и воеводы Михаила Борисовича Шеина, как сидел он в Смоленску в осаде от польского короля во 142-м (1633/34) году". Три его сына, Михаил, Игнатий и Родион, в 1646 г. совместно владели в деревне Лукиной семью крестьянскими душами. Поскольку другого поместья за ними не числилось, логично предположить, что и семьи их проживали здесь же (например, жена Родиона - Екатерина, дочь белоозерца, рейтарской службы казака Ивана Мятлева, испомещенного в Суйске). Так что и сын Игнатия, Емельян, мог родиться именно в родовом гнезде - Подлесове Селище, Лукине тож. Датой его рождения называют 1640 или 1641 г., к чему, впрочем, надо отнестись с осторожностью. Как и его двоюродные братья, будущий дипломат не дождался со службы отца: Игнатий Юрьевич "идучи со службы из под Вильна умре в Брянску" (очевидно, в 1655 г.) Трем его сыновьям, Емельяну, Ивану и Савве, был, казалось бы, прямой путь - верстаться "с городом" и собственной службой доказывать права на отцовское поместье. Но происходит какой-то удивительный поворот в судьбе "поспевшего в службу" (тогда ее начинали с 15 лет) Емельяна Игнатьевича: в 1665 г. мы встречаем его в среде приказного чиновничества - подьячим Новой чети. А дипломатическая его карьера начинается еще раньше, с участия в посольстве к польскому королю Яну Казимиру во Львов в 1662 г. Открыть для провинциального дворянина путь к приказной службе могло только исключительно благоприятное стечение обстоятельств и выдающиеся способности. Последними Емельян Украинцев, по-видимому, был наделен щедро. Нет нужды прослеживать все подробности его удивительной карьеры - это предмет самостоятельного исследования, которое, надо думать, скоро появится. Достаточно сказать, что не проходит и десяти лет его службы в Посольском приказе (подьячий с 1672 г. и дьяк с 1675 г.), как он становится думным дьяком (с 3 мая 1681 г.) - фактически, членом правительства. Его положение одного из руководителей внешнеполитического ведомства сохраняется и в правление царевны Софьи, когда номинальным главой Посольского приказа являлся ее фаворит князь В.В.Голицын, и в годы юности Петра I, когда товарищем Украинцева по руководству приказом становится боярин Л.К.Нарышкин - дядя царя. С 1696 г. он - домовый дьяк, что предполагало исполнение обязанностей царского секретаря. Польша, Дания, Швеция, Голландия, Малороссия, Турция - где только не побывал Емельян Игнатьевич за годы своей дипломатической службы. Даже умереть ему не пришлось на Родине - посланный для посредничества в переговорах между князем Ференцем II Ракоци и императором Священной Римской империи Иосифом I, Украинцев скончался в Венгрии 12 сентября 1708 г.

Фантастический карьерный взлет Е.И.Украинцева (из всех рязанцев с ним может соперничать лишь Фрол Романович Козлов, бывший одно время правой рукой Н.С.Хрущева) помог выделиться из провинциальной среды и его многочисленной родне. Не только родные братья Иван и Савва ставшие стольниками и воеводами, не только племянники, четверо из которых, например, участвовали в посольстве 1699-1700 гг. в Константинополь, но и следующее поколение Украинцевых ощутило "перемену участи". Так, некоторые из них приняли участие в разделе огромного наследства Емельяна Игнатьевича. Крохотная доля (8 четей), причитавшаяся тому после отца в деревне Лукиной думного дьяка не интересовала - о ней он ни разу не "челобитничал". Зато он наращивал свои вотчины в других станах и уездах - за счет царских пожалований, купли и обмена. Так, он старательно округлял свои владения в сельце Корееве с деревнями Чемровой и Бражкиной Перевицкого и Понисского станов (ныне Кареево оказалось в Луховицком районе Московской области, а Чемрово и Бражкино в Рыбновском районе Рязанской). Вотчины и поместья появились у него в Шацком, Московском, Каширском, Владимирском, Дедиловском уездах. В Москве сохранились обширные каменные палаты Е.И.Украинцева в Хохловском переулке - место, дорогое сердцу каждого историка, ибо здесь долгое время размещался знаменитый МГАМИД - Московский главный архив Министерства иностранных дел.

Сыновей у Емельяна Игнатьевича не было. Он пережил свою дочь Стефаниду, которой не повезло в первом браке - ее муж, стольник Афанасий Пушкин за беспутство был сослан в отдаленный монастырь, где и умер (второй муж - князь А.Ф.Шаховской). Часть нажитых им богатств досталось вдове Устинье Осиповне "на прожиток", часть перешла впоследствии его внучке Марии Милославской.

Вокруг столь значительного наследства не могло не возникнуть тяжб; так, в 1724 г. Верховный суд рассматривал дело о владениях, оставшихся после Устиньи Украинцевой, на которые племянники думного дьяка Кирилл и Гур Родионовичи "учинили вымышленный раздел". По приговору, скрепленному рукой Петра I, часть земель была отписана "на его императорское величество", а признанный виновным дьяк Поместного приказа Андрей Ратмонов (сам, кстати, владелец поместья в с. Воронове Пронского уезда) подлежал лишению чинов, наказанию кнутом и ссылке на 5 лет на галеры.

Украинцевы удержались в родных местах вплоть до 1917 г. Последний пронский помещик из этого рода, коллежский асессор Василий Петрович (1868-?) был выпускником юридического факультета Московского университета и служил с 1894 г. судьей в городе Козлове. Ему принадлежала усадьба в с. Суйске и 427 десятин земли при селах Суйске, Никитине, деревнях Кременке и Павловке нынешнего Старожиловского и Кораблинского районов. Если мы взглянем на карту, то обнаружим в составе этих земель еще старые украинцевские росчисти XVII в. - редкий пример родовой устойчивости! Отметим и другое: после Е.И.Украинцева род не выдвинул сколько-нибудь ярких личностей - при том, что успешная карьера думного дьяка создавала для обладателей этой фамилии куда более выгодные стартовые позиции, чем те, которыми располагал на заре своей юности Емельян Игнатьевич. И потому загадка его судьбы, его пути из крохотной пронской деревни в московские каменные палаты становится еще более волнующей и притягательной.

Александр Никитин.