[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27]

 

К списку выпусков

Рязанские ведомости.2001. 23 февраля. С.16, 21

Русское поле.
Судебный поединок в средние века.

                     Азовцев А.

По поводу Михейки.

                     Никитин А.

Н.И.Лебедева: начало пути.
Детство и юность этнографа Н.И.Лебедевой (1894-1978).

                     Трибунский П.

"Примечательный русский человек".
Судьба архитектора и историка И.С.Гагина (1771-1844). Продолжение статьи из выпусков 24, 25 "Рязанской старины".

                     Филиппов Д.

Поздравление.

 

Русское поле

   То значение слова "поле", о котором пойдет речь, наверняка не известно подавляющему большинству читателей. В средневековой России так назывался поединок, присуждавшийся тяжущимся сторонам в том случае, если их позиции в судебном разбирательстве основывались лишь на устных показаниях. Выйти на поле должны были и свидетели, если их свидетельства по существу дела противоречили друг другу. В таких случаях считалось, что, если суд человеческий заходил в тупик, то дело должен был решить суд небесный, "божья правда".

Положения о судебном поединке содержатся в дошедших до нас сводах законодательства как отдельных частей феодально разобщенной Руси (Смоленского княжества, Новгородской и Псковской республик), так и общерусских Судебников 1497 и 1550 гг. Правила поля были разработаны весьма подробно. В случае явного неравенства сил сторон, то есть, если здоровому взрослому мужчине противостоял несовершеннолетний, увечный, старик или женщина, последним разрешалось выставить вместо себя наемного бойца. Также разрешалось поступать лицам духовного звания. Но и противная сторона получала право на наемника. Поединки между женщинами допускались.

Такое положение законодательства, как будто бы, отражает сомнение средневековых русских людей в действительно "божьем" характере выяснения истины при поединке. Верховный судья должен был бы помочь одержать верх правому вне зависимости от его физических возможностей. Но на стремление уравнять силы противников можно взглянуть и по-иному. В поединке необходимо было разрешить конкретную ситуацию. На исход "божьей правды" не должен был влиять груз прежней жизни спорящих сторон. Греховное и добродетельное ее сопровождавшее, то, за что человек уже получил воздаяние, или получит позднее, должно было остаться за пределами поля. Не случайно некоторые случаи истребования поединка, содержат просьбу о недельной отсрочке для соблюдения христианского поста. Силы соперников в идеале должны быть равны, для того, чтобы лишь правота одного из бойцов решила исход сражения. К слову, в русском средневековом судопроизводстве известны случаи, когда дела, как правило, запутанные земельные споры, решались жребием.

Кодекс поля не был кровав, скорее, наоборот, оберегал от излишнего кровопролития. Например, в случае рассмотрения дела о нанесении материального ущерба, если поединок заканчивался смертью ответчика, то истец не мог рассчитывать на полное возмещение своего иска. Он должен был довольствоваться доспехами убитого, в которых тот вышел на поле.

Законодательство регламентировало присутствие на поединке невооруженных представителей сторон, "стряпчих" и "поручников". В другую эпоху их назвали бы секундантами. За соблюдением правил следил судья, разбиравший дело, либо его представитель. Присутствие на поединке зевак, "опричных людей", не допускалось. Отказ от поля и даже его неистребование в определенные моменты судопроизводства могли быть и чаще всего становились основанием для решения дела в пользу соперника.

Как мы видим, судебный поединок был подробно описан в законодательстве. Многочисленны упоминания в частных актах русского права о теоретической возможности его проведения. Поле оставалось в народной памяти в виде пословиц и поговорок: "В поле сражаются, так родом не считаются", "В поле две воли, чья правее, та и сильнее", "Коли у поля стал, так бей наповал" и др. Тем не менее поле остается своеобразным фантомом русской истории. Ведь неизвестно ни единого случая, когда реальный процесс был бы решен таким поединком. Иногда встречаются сведения, что поле было присуждено, но боя не последовало. Причем большинство таких случаев произошло на Рязанской земле. Возможно, правосудие здесь дольше, чем где бы то ни было, сохраняло архаичные черты.

Около 1464-1482 гг. рязанский князь Василий Иванович присудил поле землевладельцу Остафию Софоньевичу в его споре с бортником Сотей о праве пользования озерами Бокиным и Боровым. В целом, дело складывалось в пользу крестьянина. В его поддержку высказались окрестные жители, к которым суд обратился за свидетельством, "в послушество". Однако, перед поединком Сотя и принявшие его сторону послухи, также вынужденные выставить своего представителя для участия в схватке, неожиданно предложили Остафию и его людям поцеловать крест, принести присягу в своей правоте. После чего дело было решено в пользу землевладельца. Крестоцелование при разбирательстве запутанных судебных споров шло бок о бок с полем. Иногда бывает заметно желание одной из сторон понести материальные потери, но внутренне засвидетельствовать моральный вред, который нанес себе ложным крестоцелованием ненавистный сосед. Возможно, так произошло и в этом случае.

Летом 1510 г. на территории части Рязанского княжества ("трети рязанской"), только что, в 1503 г., присоединенной к Москве, рассматривалось спорное дело о земле. Конфликтовали две обширные группы лиц, по-видимому, небогатые служилые люди. Был присужден поединок и одна из сторон вместе с приставом судьи три недели прождала другую, "стоя у поля", естественно, выиграв этим процесс. Позднее проигравшие, оправдываясь тем, что их "оболгали сроком", то есть указали неверную дату поединка, добились возобновления разбирательства, но, в итоге, вновь потерпели поражение.

Еще два случая относятся ко времени правления последнего рязанского князя Ивана Ивановича, к 1514-1519 гг. В одном из них рассматривалось дело об избиении и оскорблении Никитой Горбцевым Кузьмы Лихачова. Опять-таки потерпевший со своим наемником не дождались соперника. Однако, на этот раз ожидание длилось всего три дня. В другом случае рязанский князь отменил присужденный его боярами поединок между Борисом Мосоловым и Иваном Иваневым. Предмет спора здесь не известен.

Без сомнения, "божья правда" была грозным мечом в руках русского правосудия, и участники конфликтов стремились к тому, чтобы он, по возможности, оставался в ножнах.

Андрей Азовцев.